|
Страница 5 из 5
— Кстати, о стройке. А вы знаете, Оливер, в Москве ходили слухи, что изначально по проекту верхней застекленной террасы в «Ритц-Карлтоне» предусмотрено не было. Но один из влиятельных московских чиновников настоял, чтобы вы прибавили один этаж — с тем, чтобы его сын открыл там ресторан, самый дорогой в Европе, с видом на Москву, Кремль, Красную площадь… Это правда?
— Ха-ха-ха! Ресторан — сыну?! Ха-ха! Самый дорогой в Европе?!
— Своим смехом вы намекаете на то, что такого не могло быть?
— Мне говорили, да и сам я уже понял, что в России возможно все. Но не до такой же степени! Изначально по проекту на крыше должны были быть установлены кондиционеры. И вот мы — то есть архитекторы, собственники здания, инвесторы, представители отеля, — встречаясь, обсуждая, неоднократно залезая на крышу, постепенно пришли к выводу, что это абсолютное безумие: «дарить» такой фантастический вид на Москву бездушным кондиционерам! И решили изменить проект. Инвесторы отправились искать деньги…
— А как вообще складывались отношения с московским правительством?
— И мэр Лужков, и вице-мэр Орджоникидзе всегда очень поддерживали нас. Мы часто встречались. Вообще, конечно, это был сложнейший проект — строительство отеля на таком месте, в ста метрах от самого центра Москвы, от Кремля.
— И посему уместен вопрос: а взятки чиновникам давать приходилось?
— Этот вопрос мне задают все журналисты, всегда и всюду. Понимаю, почему. Я ведь ежедневно бываю в Интернете, читаю газеты, смотрю телевизор — и знаю все эти истории со взятками. Но говорю совершенно искренне: я никому никогда взяток не давал.
— И не вымогали? Не намекали, выдвигая ящик письменного стола и кося туда глазом: вот, мол, можно было бы ускорить решение вопроса?
— Честное слово, нет. И ни разу не приходилось сталкиваться с русской мафией, о которой так много говорят на Западе. Может быть, я просто счастливый человек.
— Но с какими-то трудностями вам при строительстве сталкиваться приходилось?
— Конечно! Только те же или такого же рода трудности я испытывал и в Германии, и в Египте…
— Неужели?
— Уверяю вас, принципиальной разницы нет. Я не знаю ни одного отеля в мире, который был бы построен и открыт без усилий. В Москве, судя по откликам гостей со всего мира, наши усилия были не напрасны, они воплотились в один из лучших, на мой взгляд, отелей из ныне существующих.
— А вы знаете, что раньше было на том месте, где сейчас стоит «Ритц-Карлтон»?
— Мне рассказывали, да я и сам изучал историю. На этом месте когда-то, в XIX веке, стоял отель «Париж», один из самых лучших и дорогих в Москве, потом некоторое время ничего не было, а потом — гостиница «Интурист», которая была у вас очень знаменита. Таксистам, знаю, до сих пор в аэропорту иногда говорят: «В “Интурист”!»
«Мы работаем не только для миллионеров»
— Какова тенденция — тренд, как модно теперь говорить — развития гостиничного дела в России, в частности, в Москве?
— Сейчас, в 2009 году, общая экономическая ситуация весьма и весьма безрадостна. Но, думаю, мир справится. Я знаю о намерении московских властей значительно увеличить количество гостиниц в городе, причем не только 5-звездных, но и 4-, и 3-, и 2-звездных, потому как это жизненно необходимо. Я очень даже оптимистично смотрю на перспективы развития гостиничного хозяйства в Москве. Уверен, она догонит по количеству гостиниц (о качестве не говорю, оно и сейчас порой выше) и Лондон, и Париж…
— По вашему мнению, должно ли правительство жестко регулировать развитие гостиничного хозяйства или пусть лучше все идет самотеком, развиваясь по естественным законам мегаполиса?
— Вопрос сложный. С одной стороны, свободный рынок — это хорошо. Но в таком случае будут появляться только 5-звездные отели, так как именно они дают высокую прибыль. Когда-нибудь сам рынок выправит ситуацию, но прежде годы, а может, и десятилетия будет именно так. Знаете, государственное вмешательство, регулирование — это вовсе не плохо. Поддержка 2-, 3-звездных отелей будет именно выравнивать ситуацию. Точно так же обстоит дело и в Берлине — если бы правительство нашей столицы не вмешивалось, то как грибы после дождя, росли бы только шикарные 5-звездные отели. А так, — ситуация сбалансирована. Не все же могут позволить себе заплатить за ночь тысячу, три, пять тысяч евро…
— Я заглянул в ваш прайс-лист и охнул: этот президентский номер, в котором мы с вами беседуем, стоит 430 тысяч рублей в сутки! Не слишком ли это дорого?
— Дорого — понятие относительное. Второго такого номера в Москве нет — 270 квадратных метров. Да и второго «Ритц-Карлтона» в Москве нет! Изумительный ресторан, спа-центр, бальный зал… Все это определяет уровень отеля. А кроме того, на «спадах» сезона, у нас такие скидки, что проживание делается вполне доступным для многих, вовсе не только для миллионеров. Это как в авиакассах: купив билет сегодня, например, за 400 долларов, вы вполне можете оказаться соседом пассажира, вчера купившего точно такой же билет за 1500 долларов. Рынок.
— Да, но, к сожалению, наши гостиницы еще не все додумались до такой очевидной вещи и жалуются, что не в сезон стоят пустые!
— Мне этого не понять. Им что же, сверху диктуют цены, как это было в СССР?!
— Оливер, личный вопрос, если позволите. Вы уже четыре года в Москве — с семьей?
— Я разведен. Уже три года живу с подругой, немкой из Баварии, работающей на фирме «Philips» и гораздо лучше меня говорящей по-русски. Нам очень нравится жить в Москве. Это как кипящая вода! Здесь ежедневно что-то происходит — и в политике, и в экономике, и в культуре, в Москве богатейшая, на мой взгляд, культурная жизнь! Я не ограничиваюсь стенами отеля, веду очень активный образ жизни, у меня много русских друзей.
— Дети у вас есть?
— Дочь от первого брака, зовут Лиза.
— Как выходные проводите?
— Путешествую, езжу на рыбалку — причем не только в Подмосковье. Я и в Астрахани был. Мечтаю о Камчатке. А еще люблю просто бродить по старой Москве. Это, по-моему, город, который, сколько ни пытайся, невозможно до конца узнать и понять. Но стремиться к этому надо.
|
