… «Прихожу счастливая: целое ведро воды и жестянка! (И ведро и жестянка – чужие, моё всё украдено.) Потом стирка… Маршрут: в детский сад (Молчановка, 34) занести посуду – Староконюшенным на Пречистинку (за усиленным), оттуда в Пражскую столовую (на карточку от сапожников), из Пражской (советской) к бывшему Генералову – не дают ли хлеб, оттуда опять в детский сад, за обедом, - оттуда – по чёрной лестнице, обвешанная кувшинами, судками и жестянками – ни пальца свободного! И ещё ужас: не вывалилась ли из корзиночки сума с карточками?! – по чёрной лестнице – домой. – Сразу к печке. Угли ещё тлеют… Пишу скверно, тороплюсь. Не записала ни ascensions на чердак – лестницы нету (спалили) – подтягиваюсь на верёвке – за брёвнами, ни постоянных ожогов от углей, которые (нетерпение? ожесточение?) хватаю прямо руками, ни беготни по комиссионным магазинам (не продалось ли?) и кооперативам (не дают ли?)… Не записала своей вечной, одной и той же – теми же словами! молитвы перед сном. Но жизнь души – Алиной и моей – вырастет из моих стихов – пьес – её тетрадок. Я хотела записать только день».

 …Шишкинские места сохранились. Воочию можно увидеть, где он писал «Жатву», «Обрыв», «Святой ключ близ Елабуги»…
   Ключей близ Елабуги и по сей день бьёт множество. Приехав в город рано утром, я увидел из окна автобуса женщин с коромыслами. «Неужели нет водопровода?» - осведомился. «Вы о водопроводе Ивана Васильевича Шишкина не слыхали?» - изумились местные жители.
 - Он и мельницы строил, ветряные, водяные, и башню восстанавливал на Чёртовом городище, - рассказывал мне весь широкий, мощный, пышущий явно созидательной энергией Николай Иванович Бех, генеральный директор строящегося здесь крупнейшего в стране тракторного завода. – Елабуга – это ведь и Андрей Боголюбский, и Ермак Тимофеевич, и Иван Грозный!..
 - А не могут сказать, что к стройке этой и последующей пятилеток все они имеют разве что косвенное отношение?
 - Какой же может быть город будущего без прошлого?!. Знаете, какая у меня настольная книга? Вот – «История города Елабуги», составленная отцом живописца, Иваном Васильевичем Шишкиным и посвящённая «добрым и благотворительным согражданам». Послушайте: «Я, как старожил своего города, находясь в преклонных летах, хочу на память потомству рассказать историю своего родного города от начала его и намерен постепенно довести рассказ свой до настоящего цветущего его состояния».
   Много раз горел этот город – первым, возможно, его сжёг персидский царь Дарий, гнавшийся за скифами. Но город восставал из пепла, подобно птице Феникс. Уютно, с  какой-то разделённой, ответной любовью и гордостью Шишкин-старший описывает Елабугу, бывшее Трёхсвятское, окрестности: «За расстилающимися перед городом лучами, прямо – величественная Кама, с быстро бегущими пароходами и барками, нагруженными хлебом и разными изделиями, также разными сибирскими металлами и минералами… Если взглянуть на город с Камы, то вид его произведёт также приятное впечатление: вы увидите на довольно большом возвышении набережную города, на которой стоят одна за другой и почти в равном друг от друга расстоянии четыре каменные церкви хорошей архитектуры, и тянутся по одной линии с набережной и течением Камы; дома большей частью каменные; в числе последних встретите много таких, которые составили бы красу не только уездному, но и губернскому городу».
   О водопроводах в Елабуге, конечно, слыхивали, но «никто не сочувствовал и решительно никто не надеялся, чтобы можно было провести воду туда, где её нет (как это по-русски! – прим. авт.)… И потому никто не согласился никакого делать пособия. Тогда я и решился устроить собственно своим счётом». И устроил, несмотря ни на что, даже на  бурю, которая вырвала уже уложенные дубовые желоба из земли и унесла, после чего все горожане поняли, что невозможно, что самой судьбе неугоден водопровод. Когда ударил посреди города фонтан, в котором сразу, как по волшебству, нарисовалась радуга – все ахнули от изумления; до утра не могли разойтись, и потом много дней съезжались с окрестных деревень крестьяне, чтобы подивиться на чудо. «Начально был поставлен столб сажени две, и в нём было проверчено несколько дыр, и в них во все стороны вода струилась. Я сделал на площади около столба чан, и тут из него начали воду брать».
   И до сих пор приходят и берут, хотя прошло уже больше полутора сотен лет и не раз проводились новые водопроводы. Вкуснее, прозрачнее, мягче воды, чем ранним солнечным утром из ведра у синеглазой девушки с толстой русой косой и с коромыслом на плечах, я в жизни не пивал.
   Чудесную память по себе оставил этот скромный, не слишком образованный человек. Многие ли памятники могли бы сравниться с этим по своей подлинности, несомненности и, главное, нужности людям? – вот о чём я думал, схитрив, упросив синеглазку полить мне, чтобы умыться, скинув рубаху и с наслаждением плескаясь...

 «…А сегодня, например, я целый день ела, а могла бы целый день писать. Я совсем не хочу умереть с голоду в 19-м, но ещё меньше хочу сделаться свиньёй… От природы не терплю запасов. Или съем, или отдам… «Уже не смеётся» (надпись на моём кресте)».

 …Многие литераторы бывали и жили в Елабуге: Радищев, Короленко, Пришвин, А.Н.Толстой… Кавалерист-девица Надежда Андреевна Дурова родилась здесь как писатель – в Елабуге, куда она приехала к своему брату и осталась навсегда, были созданы знаменитые «Записки», по мотивам которых в 60-е годы XX века кинорежиссёр Эльдар Рязанов снял картину «Гусарская баллада», романы, повести, рассказы.