Страница 13 из 13 Потолкавшись, попререкавшись с ментами, к Большому театру я всё-таки проник и поснимал там, хотя зрелище по сравнению с прошлыми годами было весьма печальным: почти никого из тех, кто традиционно приходил сюда на Девятое мая, не было а кто пришёл, совсем уже были немощными стариками и старушками. Усиливался резкий майский зной. Выпив минералки, побродив вокруг да около, я направился в метро. «На вход» оно работало, а во встречном потоке, «на выход», томились в духоте тысячи людей, ожидая «окончания мероприятий». Некоторые пытались просочиться, проскользнуть, но их цепко, а порой и жёстко отлавливали и запихивали обратно за турникет. Из толпы раздавались недовольные роптания, выкрики, даже плач, но голоса заглушали всё той же трогательной песней: …Он пил, солдат, слуга народа, И с болью в сердце говорил: «Я шёл к тебе четыре года, Я три державы покорил». Хмелел солдат, слеза катилась, Слеза несбывшихся надежд, И на груди его светилась Медаль за город Будапешт. А толпа всё увеличивалась, напирала сзади. Сказали, что держат уже почти час. Я заметил у турникета фронтовика. Небольшого росточка (они почти все уже небольшие), седенький, сморщенный, со множеством орденов и медалей на изношенном пиджачке, он стоял и ждал. Не ропща. Будто думая о чём-то своём или что-то вспоминая. И я увидел на груди у него медаль за взятие Будапешта! «Отец, да как же это вы тут! А там орут все…» - «Я не москвич, сынок, приехал утром, к Большому театру хотел…» - виновато, будто оправдываясь, объяснил он. «Пойдёмте, - сказал я, вытащив своё журналистское удостоверение, - они пропустят, они не могут вас не пропустить, я всё им объясню!..» - «Что всё, сынок? – отвечал старик. - Да ничего, я обожду со всеми. Мне не привыкать». И я подумал: действительно, что всё я могу объяснить? ПРЕДСКАЗАНИЕ ФАРАОНА Я вот что со смехом прочитал в книге, будучи нетрезв, получив удар по скуле от подросшего и окрепшего приёмного моего сына Илюши: «Молодые строптивы, без послушания и уважения к старшим. Истину бросили, обычаев не признают. Никто их не понимает, и они не хотят, чтобы их понимали, несут миру погибель и станут последним его пределом!» Это слова египетского фараона Аменхотепа III.
|