| Солнечный остров |
|
|
|
| 14.12.2009 | |||||||
Страница 5 из 5 Старик не понимает, что с ним происходит, но что-то странное: все чаще и сильней – но не от испуга! – колотится под многажды переломанными и кое-как сросшимися ребрами сердце, оживляет, гонит кровь, давным-давно так удобно не было правой кисти сжимать топорище, и прихлынули откуда-то в плечи, во все дряблое искалеченное его тело силы, не те, что прежде, но – силы. Он расстегивает тулуп, чтобы не стеснял движений, и возвращается к крыльцу. Подождать или войти? Если ждать, то сколько? Нет, он устал ждать. Он всю жизнь ждет. Вспомнив что-то очень далекое, туманное, но боевое, глубоко вдохнув и коснувшись пальцем шрама на щеке, он берется за ручку – так и есть, входная дверь тоже не заперта. Проходит через террасу, через сени, все еще стараясь не выдать себя, но скрипят, стонут под ногами вековые дубовые половицы. Голоса.– Слышь, Даша, – имя произносится с ударением на конце. – А может, туфта все это про ружье и доски? Напридумывала ты там у себя на Корсике. Ни хрена не показывает мой металлодетектор… – Нет, Антон! Я знать верно, мон папа писал в газете и клялся один свой хороший друг! – В газете клялся, тля, – послышался грубый надорванный голос. – Ты, фитюлька, имей в виду, что если фуфло гонишь и нас зачалят здесь, то я тебя, цырва трепаная, точно первой замикстурю, падла, прикрою дых мякотью! Семь с лишним лет отбухал!.. – Глохни, Пархом! Один хер по фене она не ботает. – А если давно эти иконы где-нибудь в солнечной Калифорнии или в Лондоне? А нас тут ща ментавра зацементирует? Я на мокруху не пойду… – Какая мокруха, Пархом? У меня техника на грани фантастики, не видишь? – Ни хера не кажет твой этот отвернутый механизм! – Почему отвернутый? За лаве купленный металлодетектор. Но лучше, конечно, у самого красноармейца поинтересоваться, где спрятаны цепи, церковная утварь, а также иконы новгородской, суздальской и московской школ? – И он тебе ответит… Тихо. Там кто-то есть за дверью. Шея, глянь! Старика втащили в избу и для начала шибанули лицом об угол – он потерял сознание. Когда пришел в себя, стали пытать. Отрезали ухо. Старик молчал. Даша, похожая на парня, в кепке, мужской кожаной куртке, джинсах, высоких ботинках на шнуровке, черных очках, сидела у печи и смотрела. Под утро Антон с помощью саперного металлодетектора сам нашел кованый сундук, зацементированный в фундамент дома с южной стороны. Едва вытащили, очистили, открыли крышку, Даша схватила сверху цепь с огромным золотым крестом, инкрустированным драгоценными камнями, и, взвизгнув, заплясала точно оглашенная… «…Андрей Сергеевич, – твердил следователь Филипп Келесо, – неужели вы никого из них не запомнили, никого раньше не видели, никак не можете описать? Они же вас пытали… Мы знаем, там были иностранные граждане. По крайней мере один. На посту ГАИ подтвердили, что говорил с акцентом. Но лиц не видели, темно было. Да и чего ждать от гаишников? Нам фотороботы необходимо составить. Россию и так всю разграбили! Вы отказываетесь помочь следствию?!» 1986 |
|||||||
| < Пред. | След. > |
|---|