Но вернёмся к нашей сайре.
   Часов в двенадцать ночи начинается своеобразная радиоигра. Капитаны переговариваются о погоде, о температуре воды, об отпуске, о делах в управлении… Сонно скользит по их голосам далёкая морзянка. И вдруг: «…девять там же, где вчера на ост правей семнадцать…» Или что-либо в этом роде. Значит, капитан напал на рыбу и сообщает товарищу координаты. Но так, чтобы никто другой не догадался. Из любой, самой запутанной абракадабры опытный капитан извлекает пользую Даже из сетований: «Вот же, японский городовой, всю горючку почти сжёг, не больше двадцати тонн осталось, а рыбы нет, не знаю, что и делать!»
 - Вот и работай сними, - жалуется Петрович, похлопывая по скуле ребром логарифмической линейки. – Тут и Штирлиц ногу сломит. Всё законспирировано. А нам данные нужны…
   Михалыч – капитан опытный. И скорей всего недаром он слушает и сам принимает участие в радиоигре. Но он не любит суетиться, сказал нам дракон (боцман). Никогда не лезет в кучу, чтобы у кого-нибудь урвать.
   Со стармехом Федотычем (Сашу Водопьянова зовут по-морскому «дедом», хотя и двадцати шести ещё нет; у него под началом вся механическая служба траулера, механики вдвое старше него) спускаемся в машинное отделение. Там светло от сильных ламп и свежей жёлтой краски. Грохот, стук, лязг, рёв, гуд, вой, писк. Федотыч с дежурным дизельным механиком объясняют что-то, размахивая руками, но почти ничего не слышно и не понятно. Но мы понятливо киваем, улыбаемся, иногда внимательно хмурим брови. Блестят от масла железные пузырчатые настилы под ногами. Трепещут стрелки манометров.
   Идём в рефрижераторное отделение. В морозильное. В трюм под палубу… Потом обнимаем могучего, стриженного под нулёвку, влюблённого в свои механизмы деда и выскакиваем наверх – с непривычки начинает казаться, что подкрадывается конец света…
                                                                 IV.
   Я поднимаюсь по лестнице на верхний мостик. Там тихо. На верёвках проветривается засолённая рыба и целый краб с размахом клешней под метр – кому-то для чучела, должно быть. Влажный, туманный воздух плывёт навстречу, заключает в объятия, обволакивает, забирается за воротник, в рукава: зябко. Я заворачиваюсь в пахнущий соляркой брезент. Сажусь, смотрю вниз, на длинные чёрные волны, на шипящую пену. Воображаю корабли, которые в этот час идут с поиском косяков рыбы, или с товарами, или с нефтью. Капитанов – бородатых и бритых, старых и молодых, наших, японских, австралийских, аргентинских… Воображаю пространство океана, занимающего больше трети площади нашей планеты и около половины поверхности мирового океана.
   Океан, который в 1520-м году Магеллан назвал Тихим, - это 19 морей, не считая нескольких, совсем незначительных в Зондском архипелаге. Это два крупных залива – Аляскинский и Калифорнийский. Это 180 миллионов квадратных километров воды! Петрович считает, что неверно нашу планету называть Земля. Какая же земля, если воды гораздо больше? Да и жизнь зародилась в океане, а теперь, накануне третьего тысячелетия, к начале которого нас будет шесть-семь, а если китайцы с индусами подналягут на своих китаянок и индусок, то и все восемь миллиардов, человечеству ничего не остаётся, кроме как уповать на родителя. Иначе – голод. По данным учёных, только до конца века от голода погибнет 600 миллионов человек, в том числе около 200 миллионов детей.
 - А океан может спасти, Петрович? – недоверчиво спросил Саша Водопьянов.
 - И может, и спасёт, я уверен! Если мы его раньше не прикончим ядохимикатами, отходами, содержащими ртуть и медь, радиоактивными веществами, авариями подземных ядерных реакторов, нефтью – одна тонна нефти покрывает тысячу-полторы гектаров воды плёнкой, под которой задыхается всё, что только может задохнуться, погибнуть, а каждый год в океаны сбрасывается миллионы тонн нефти! Короче, если убережём мы океан, если не перебьём, не перетравим его обитателей, если… Сами посудите, мужики: мясо домашних животных по составу не может заменить продукты моря, особенно в детском питании, а продукты земли морскими блюдами заменить можно полностью. Люди испытывают недостаток в белке – так в океане около 80 процентов всех белковых веществ. Девять десятых улова рыбы, моллюсков, ракообразных добывается, практически, на шельфе, то есть вокруг материков. А остальное громадное пространство? Тысячи видов водорослей! Ацтеки готовили из сине-зелёных водорослей, которые, кстати, более 500 миллионов лет были единственными обитателями нашей планеты, вкуснейшие блюда; японцы делают из хлореллы мармелад, супы, приправы; в Европе из муки, смешанной с водяными растениями, выпекают синий хлеб… Водоросли чуть ли не главную роль сыграют в будущих длительных космических полётах на Луну, Марс, Венеру – отходы будут перерабатывать в вещество, пригодное для использования.
 - Ну, это ты загнул, - не поверил Водопьянов, – говно своё, что ли, космонавты хавать будут?
 - Будут! Из века в век человек охотился, не задумываясь о воспроизводстве жизни океана. За последние годы в этом смысле сделано больше, чем за всю историю. У нас заселили кефалью Каспийское море, она прижилась там, стала промысловым видом. В Балтийском море акклиматизирован дальневосточный лосось. А я Японии построено уже довольно много подводных рыбоводческих заводов. В особых клетках, обтянутых нейлоновой сеткой, выращиваются мальки лосося, форели… Не нужно будет скоро и сетки – территорию можно ограждать ультразвуком или дырчатыми трубами, создающими из мелких пузырьков воздуха «стены». В океане почти вся таблица Менделеева! Россыпи алмазов, золота, фосфора, серы, богатейшие месторождения нефти, газа, урана, марганца… А энергия! Термическая энергия, источник которой – разница температур на поверхности и в глубинах, только Гольфстрим при перепаде температур от 16 до 23 градусов может дать количество энергии, в 80 раз превышающее потребности в ней всего населения шара! Энергия постоянных ветров, течений, приливов и отливов, пресной воды рек, встречающихся с солёной водой, - река теряет энергии столько же, сколько давал бы водопад 200-метровой высоты. А количество солнечной энергии, поглощаемой океаном, эквивалентно 46 миллионам атомных электростанций, и если человек научится брать у океана хоть часть солнечной энергии, то вообще все проблемы на планете Вода будут решены!
 - Ну, ты даёшь, Петрович, - восхищался Саша Водопьянов. – Неужели, все?..
                                                                    V.
   Под утро на границе с нейтральными водами, предупредив заранее по рации, к нам подошло небольшое японское судно. Поговорив о том, о сём, – переводчиком выступал неправдоподобно крохотный япончик, фактически, лилипут, кое-как объяснявшийся по-русски, японский капитан сообщил, что хочет передать нам русскую женщину, которую две недели назад купили на траверзе Кунашира.