За обедом мы ели арбуз, огромный, сахарный, который теперь и в Астраханской области днём с огнём не сыщешь (оказалось, что существует специальное поле для партийной номенклатуры и высоких гостей из центра, на котором выращиваются арбузы стопроцентно экологически чистые, без селитры и прочих примесей). Не помню, кто сказал: если вообразить земной шар арбузом, то тончайшая земляная плёнка на его поверхности, которую запросто можно соскоблить, потому что она гораздо тоньше человеческого волоса, будет слоем почвы на планете. И от того, как мы к ней относимся, зависит наша жизнь.
 - Человеку известно около сорока видов мелиорации, - говорили мне учёные заповедника. - Но у нас почему-то под мелиорацией стали понимать лишь орошение и осушение. На водные мелиорации идёт гораздо меньше средств и сил, чем на все остальные -  террасирование крутых склонов, охрана земель от водной и ветровой эрозии, лесопосадки и так далее.
   Большинство ученых сходится на том, что воды в нашем сельском хозяйстве потребляется слишком, бездумно много (и планируется ещё больше в то время, как в других странах потребление воды снижается); что комплексная мелиорация гораздо полезней, дешевле, выгодней во всех отношениях, чем сооружение колоссальных, невиданных в мире водохозяйственных и гидротехнических сооружений. И все-таки есть люди, и довольно влиятельные (фамилии их называть не имеет смысла, они недолго задерживаются на своих должностях), которые по тем или иным причинам ратуют, борются за всевозможные перекрытия, переброски, повороты и которые самовольно принимают преступные решения, как это случилось в Южном Казахстане с чудесным озером Биликулем. Сперва оно было отравлено аварийным выбросом отходов минеральных удобрений, а потом директор совхоза соорудил на реке, впадающей в озеро, плотину, в результате чего зимой озеро вымерзло, вся рыба погибла, исчезла зелень, закрылась в поселке школа-восьмилетка, потому что учиться в ней стало некому, — жители поселка уехали. Много лет назад великий русский учёный Докучаев говорил, что мы решительно ничего не сделали, чтобы приноровить землю к засухам, чтобы утилизировать в сельскохозяйственном смысле наши речные, снеговые и дождевые воды; мы до сих пор ещё всю ответственность за наши урожаи преспокойно возлагаем на погоду. И сегодня слова Докучаева, к сожалению, не потеряли своей значимости.
                                                              7.
   Если наклониться с куласа и зачерпнуть пригоршню воды, сколько в неё ни всматривайся, она будет казаться прозрачной, чистой, такой же «золотой, золотисто-зеленой», как во времена Велимира Хлебникова и в те времена, когда очарован был здешними местами Пётр I. Но стоит послушать ученых, и жутко станет — чего там только нет, в этой воде, в которой я купаюсь каждое утро и которую пью, естественно, некипяченой.
 - И мы пьём, а куда денешься? - с невеселой улыбкой говорят ученые. - Одно утешение -  есть реки и погрязней. Дунай, например. Или Рейн, зеркальные воды которого воспеты Генрихом Гейне. Знаете, сколько за один только год сбрасывается в эти, когда-то бывшие зеркальными, воды? Около десяти тысяч тонн соединений цинка, шесть с половиной тысяч тонн свинца, три тысячи тонн меди, две тысячи тонн мышьяка и сотни, тысячи тонн соединений других тяжёлых металлов! А Ниагара в Соединённых Штатах! А реки и озера канадских провинций Квебек, Онтарио и Манитоба! В токийской реке Сумида уничтожена не только вся рыба, но даже простейшие бактерии. Анализ проб из этой реки показал катастрофически повышенное содержание кадмия, свинца, ртути, а ртуть, как известно, поражает мозг и нервную систему, от неизлечимой болезни минимата, к которой приводит повышенное содержание ртути в организме, в Японии сейчас страдают несколько тысяч человек. Вообще, всё меньше на земном шаре становится чистой воды, пригодной для человека, растительного и животного мира. Уже больше двух миллиардов человек практически не имеют возможности пить воду из рек и озер. 1981-1990 годы Организацией Объединённых Наций объявлены десятилетием питьевой воды.
   Что ждет наших детей и внуков? Неужели они лишь по романам прошлого будут знать, что такое напиться не из закупоренной бутылки или банки, а из реки, озера, родника?
На земле около 35 миллионов кубических километров пресной воды. Причём большая часть - это подземные воды и ледники, снега Арктики, Антарктиды, Гренландии. Разрабатываются проекты буксировки айсбергов весом до ста миллионов тонн к берегам Африки, но это дело будущего, может быть, ещё очень далекого. По мнению ученых, пресной воды хватило бы и в реках, озерах, научись мы её использовать как следует. Всё больше строится пыле-, газо- и водоочистных сооружений, они становятся всё мощней. У нас в стране, например, за последние годы объём очищенных сточных под увеличился почти на 40 миллионов кубических метров. Но только ли на громоздкие и, главное, очень дорогие сооружения человек может рассчитывать?