| Часть II. Глава XV |
|
|
|
| 10.12.2009 | |||||||||||
Страница 7 из 9 - Процесс этот, к сожалению, неизбежный. Как и тот факт, что белая раса постепенно вымирает … Ландау сказал, что чем больше ты приобретаешь знаний и умений, он говорил, естественно, о физике, каких-то алгоритмов решений задач, чем больше, иными словами, у тебя замусорен мозг, тем меньше способен он на гениальные открытия, озарения. Я обвиняю в этом поток информации, усредняющий людей. И в первую очередь отражается это на людях творческих, потому что сегодня творчество вынуждено подчиняться реалиям рынка, индустрии… Но я очень рад, что мне удалось поработать с Михаилом Александровичем! Наверное, самый значительный человек – не с точки зрения званий, регалий, а с точки зрения соотношения с эпохой, с историей страны, с моей биографией, с тем кино, на котором я вырос, воспитывался. Потому что, конечно, много я знаю замечательных артистов. Но Михал Алексаныч был человеком самого, быть может, почтенного возраста из тех, с кем мне довелось работать, и самый значительный. Я испытывал робость, страх, смущение – и необычайное удовольствие от работы. Мне очень нравится тот герой, которого с моим небольшим участием сделал Ульянов. - Удивительно это слышать от режиссера. - Это правда. Он сделал образ не картонным, как в современных детективах, а настоящим характером. Ведь нынешняя эта литература, на самом деле – мыло, я считаю. Есть смотрилово, а это чтилово. А Ульянов усложнил, разобрал, раскрасил образ. Я повторяю, что он не очень хорошо себя чувствовал, мы должны были останавливаться и так далее… Но я счастлив. Я, кстати, шепнул ему на ухо, что мы снимаем комедию – он понял. Я всем разное говорил, кто понимал, кто нет, но он понял даже более точно и глубоко, чем я подразумевал. - Но это была пародия? - Там и пародия на собирательный образ, на киногероев, прежде всего Марлона Брандо в «Крестном отце». Но все равно получился совершенно отдельный странный, подлый, но при этом нежный человек. К сожалению, в кино не вошло несколько прекрасных комедийных сцен с Ульяновым. В частности, когда другой вор обиделся на героя Ульянова за то, что тот отказался есть испеченный им хлеб, и ульяновский «отец» неповторимо спрашивает: «а ты знаешь, Гангрена, как по-латински будет «в натуре»? «Априори!..» Импровизационные были сцены, их не было в сценарии, они не толкали сюжет вперед. А это имеет значение – для того кино, которым я занимаюсь. Жаль. - А какое-то человеческое общение, беседы вне съемок не вспоминаются? - Он с большой теплотой вспоминал как один из интереснейших проектов его жизни как раз то время, когда они работали с Никитой над фильмом «Без свидетелей» - спорили, убеждали друг друга… Я, кстати, забыл упомянуть замечательный фильм «Тема» Панфилова. Замечательный!.. - История не знает сослагательного наклонения, но все же: какую роль мог бы и не сыграл Михаил Ульянов? - Короля Лира. - Взялся бы за это режиссер Егор Кончаловский? - Не уверен, что замахнулся бы на Шекспира. Потому что Шекспира знаю, изучал в свое время почти профессионально. Это слишком большая ответственность – прежде всего перед самим собой. Он мог бы сыграть Сталина, мне кажется… Меня сейчас интересует скифская история – Ульянов мог бы сыграть великого скифа, под руководством которого началось объединение Великой Степи… Но это я говорю со своей точки зрения. - Глупый, может быть, вопрос, но в мировом масштабе, к какому разряду принадлежит артист Ульянов? С кем в ряду, кто с ним сопоставим? - Мне трудно сказать, но… Если брать как бы абсолютный артистический эталон, то Ульянов, безусловно, принадлежит к высшей категории, высшему разряду, ну, уровня Джека Николсона, например. Но масштаб мировой… он как-то иначе высчитывается. К какому, например, разряду отнести Сильвестра Сталлоне, с которым, кстати, отец собирался ставить «Ричарда III» на Бродвее? Ни к какому – мускулы… И вообще время диктует свои законы. Я тут как-то открыл сайт в Интернете и увидел самого популярного нашего артиста, о котором ничего прежде не слышал. Стал спрашивать: а кто это? И мне ответили, что из сериала «Бедная Настя» - согласно социологическим опросам… Но для меня лично Ульянов – это высший актерский пилотаж. Мне эта шкала знакома хорошо, потому что в Кембридже, где я учился, есть несколько оценок, общий бал за все: «зачет», «хорошо», «отлично» и «отлично-отлично», бал наивысший. Заканчивая университет, я получил «хорошо». Это такой же диплом, ничем не отличается внешне. Но те, кто получает «отлично-отлично», а их единицы, удостаиваются от Кембриджского университета предложения за их счет продолжить образование. Я старался, я изо всех сил пытался получить лучшую оценку, работал по-настоящему, не филонил, не прогуливал… Но получил то, чего я заслуживаю как искусствовед. Мне вручили диплом, поздравили – но продолжить не предложили. Так вот я думаю, что Михаил Ульянов принадлежит к актерской категории «А-А», то есть «отлично-отлично». Кстати, у того же Ландау была своя классификация ученых, и к первому уровню он причислил только двоих: Эйнштейна и Бора. На втором уровне стояли Курчатов, Королёв, многие нобелевские лауреаты, он сам… Вообще, в любой области таких очень и очень немного. - Кто еще в этой высшей категории, если говорить об артистах, наших соотечественниках, современниках? - Не знаю… Может быть, Табаков. Калягин. Леонов. Смоктуновский, конечно… Но одно дело обсуждать университетскую оценку, совсем другое – говорить о людях, которые прожили больше меня, сделали гораздо больше, чем я на сегодняшний момент, да и вообще в жизни сделаю… Их единицы – избранных. И Ульянов – один из первых именно в этом ряду первоклассных, гениальных актеров». Когда его не станет, Вячеслав Зайцев вспомнит: «И я из тех, кто простился с ним, может быть, даже раньше, еще когда он был жив… В том смысле, что имел неосторожность оказаться в доме, уже наполненном каким-то беспокойством, унынием, где уже было ощущение близкого ухода хозяина… Летом 2006 года позвонила Аллочка Петровна, сказала, что они собираются отдыхать, а Михал Алексанычу ехать не в чем. Мы подобрали по стилю костюм, я привез, сделал подарок, подарил и свою книгу «Тайны гармонии»… Дом весь был какой-то растерянный, вещи разбросаны, а Алла всегда была человеком очень собранным и аккуратным… Михал Алексаныч тогда с горечью говорил, что люди, актеры, режиссеры, с которыми он когда-то работал, теперь будто вовсе его не замечают или хамят, открывают ногой дверь в кабинет. «Просто так, чтобы поговорить, уже никто ко мне не заходит. Смотрят, как на пустое место…» Жаловался на ноги. Говорил, что силы в себе еще чувствует, мог бы играть, но скован тисками, бессилен что либо сделать… Чувствовалось, что ему стыдно в этом признаваться. И еще чувствовалось, как безумно он одинок! Мне он мог пожаловаться, потому что я вне профессии, мы с ним друзья, я всегда относился к нему с огромным уважением и пиететом! И мне никогда ничего не было нужно от него, я всегда старался ему помочь… Я ему благодарен за то, что он подарил мне радость приобщения к театру, к большому театру. Мы работали с ним на двух спектаклях – «Ричард III» и «Мартовские иды». Я делал костюмы. Во время работы над «Ричардом» Ульянов мне и еще один огромный подарок сделал – отправил в Армению, о чем я давно мечтал. Спектакль ставил армянский режиссер Рачия Капланян, он и пригласил меня по просьбе Ульянова. В Эчмиадзине меня познакомили с католикосом Вазгеном III. Я никогда не забуду! И был знаковый момент, когда я входил в храм в Эчмиадзине – подо мной вдруг поплыли ступени! Оказалось – толчок землетрясения. И у меня тогда начался совершенно новый этап в творчестве. Все, что связано с Ульяновым, было знаковым! А работа над «Ричардом» доставила мне огромное удовольствие! Михал Алексаныч был необыкновенно щепетилен и требователен в подборе костюмов! Но очень доверял мне и соглашался со всем, что я предлагал, никогда не мешал, наоборот, вдохновлял, помогал. Ведь для меня это была новая эпоха – Ричарда, а он тогда изучил ее досконально, до мелочей, прочитав всё, что только можно было! Как, впрочем, и эпоха Римской республики, Цезаря в «Мартовских идах»… - Вы легендарный кроваво-красный плащ придумали? - Это была его идея, я просто ее оформил, воплотил. Да, этот красный плащ, свисающий, когда он поднимается по лестнице, будто кровь стекает!.. Он вообще был человеком безумно креативным, фонтанирующим идеями! Мало говорил и всегда только по делу, что очень ценно, я не люблю, когда балаболят. И вот в последнюю нашу встречу на Пушкинской он был скован, напряжен. Я привык к другому Ульянову, обольстительному в общении, приветливому, улыбающемуся. Я часто бывал у них дома, шил костюмы и для него, и для Аллочки, и для Леночки… Это было трагично – прощание еще при жизни! Он будто сам уже, сделав, что Бог дал сделать на этой земле, оставив гениально сыгранные роли, призывал уход – что дано только великим!» - …Но я прожил свою жизнь, - говорил Ульянов, завершая последнее интервью. - Так, как смог. С женой Аллой Петровной мне повезло. С дочерью. С внучкой. С партнерами повезло - у меня были замечательные партнеры в театре и в кино! - Скажите о них несколько слов. - Да я уже говорил, писал. Юля Борисова – редкостная актриса и редчайший человек. Как Аэлита, прилетевшая из космоса. Для оправдания и возвеличивания своих героинь она не жалеет никаких красок. Быть может, это не всегда так уж необходимо. Я однажды, много лет назад, попытался по этому поводу высказать ей свое мнение в том смысле, что, послушать ее, так Настасья Филипповна – девственница. «Да! - воскликнула она с абсолютной убежденностью. – Именно так!» Борисовские женщины уже вошли в историю русского театра. Юра Яковлев… Когда Пырьев не снял вторую часть «Идиота», пошли слухи, что одной из причин тому было психическое состояние Юрия Яковлева: якобы он настолько погрузился в роль князя Мышкина, что сошел с ума и продолжать сниматься уже не мог. И верили в это: такова была сила его игры. Он все может сыграть, артист полного перевоплощения! Диапазон – от героя Достоевского до персонажа в «Стряпухе» Софронова, которую однажды посмотрел у нас Ростислав Янович Плятт и сказал, что большего идиотства он в своей жизни не видел, но и более смешного идиотства – тоже. Людмила Максакова, Василий Лановой, Николай Гриценко, Иван Лапиков, Алексей Баталов, Евгений Евстигнеев, Кирилл Лавров, Иван Бортник, Нона Мордюкова, Лидия Федосеева-Шукшина, Галина Волчек, Ия Савина, Инна Чурикова, Ирина Купченко, Людмила Гурченко, Станислав Любшин, Олег Ефремов, Вячеслав Тихонов, из тех, что помоложе - Максим Суханов, Владимир Симонов, Сергей Маковецкий, Сергей Безруков… Во многом я и состоялся, смею надеяться, как актер благодаря моим партнерам и партнершам. Они – это праздник, который всегда со мной. Заканчиваем интервью? Да, и Ада Роговцева, с которой прежде мне, к сожалению, не приходилось работать! – спохватился Ульянов (а я в очередной раз отметил: как же он внимателен, педантичен и какой же он джентльмен, хотя совсем почти уже без жизненных сил). – Недавно, года два-три назад у меня любопытный был актёрский опыт. Роль, в которой вдруг пришлось сыграть человека, похожего на меня. Я говорю о фильме «Подмосковная элегия». Прочтя сценарий, я сразу согласился работать. Тоже не смотрел? Там по сюжету известный, пожилой актёр Черкасский живёт на даче, столичную квартиру сдаёт, чтобы сводить концы с концами. И вокруг плетётся история его семьи. Многое происходит: сын актёра – генерал, служит в Чечне, по разным причинам несчастливы обе дочери, внук попадает в компанию мужчин нетрадиционной сексуальной ориентации… И их проблему постепенно обнажаются, каждый член семьи так или иначе пытается перетянуть общее одеяло на себя и требует третейского разрешения от главы семьи – моего героя. Тот честно пытается помочь, что-то сделать, но часто человек бессилен перед обстоятельствами. И опереться можно только на детей, а они сами нуждаются в опоре, на верного друга в исполнении Виктора Сергачёва, на жену – её и сыграла замечательная Ада. Пожилой актёр тяжело переживает происходящее, болеет им, осознавая неизбежность многих событий. И ночью, когда дом отходит ко сну, Черкасский долго ворочается на раскладушке, и вдруг начинает репетировать самую главную свою роль, которую сыграть уже не придётся… |
|||||||||||
| Последнее обновление ( 01.08.2011 ) | |||||||||||
| < Пред. |
|---|