Официальный сайт журналиста и писателя Сергея Маркова.
Часть I. Глава VI Версия в формате PDF Версия для печати Отправить на e-mail
07.11.2009
Оглавление
Часть I. Глава VI
Страница 2
Страница 3
Страница 4
Страница 5
Страница 6
Страница 7

 - Да нет, только на витрины поглазели - у Наташи-красавицы глаза были, понятное дело,  особенно выразительны – и обратно, сквозь стену, в социализм, в темноту. Особенно заметную сверху, с телевизионной башни, где ресторан, как у нас на Останкинской телебашне «Седьмое небо»: половина Берлина чёрная, другая половина сверкает вся разноцветными огнями, искрится, переливается…
 - Вам совсем не платили?
 - В ГДР ещё как платили! Я был уже известен там, получал гонорары. Которые всё время росли. И стали равными заработкам первого актёра страны. За один съемочный день я получал столько, сколько рабочий за месяц. А 50 процентов надо было отдать государству. Придёшь, бывало, в наше посольство, вот деньги принёс, говоришь, кому сдать? Да некогда, отвечают зевая, этим заниматься, оформлять ещё, оставьте себе, жене что-нибудь купите, детям, как все умные люди делают… А в «Совэкспортфильме» в Москве говорят: деньги вам придётся сдать или возместить, если растратили, потому как получили вы гораздо больше, чем вам положено. А сколько мне положено, интересуюсь.
 - У какой-нибудь девицы, устроенной туда по блату дядей, интересуетесь?
 - Нет, сидела там такая мымра тонкогубая сто лет… Столько, отвечает, вам положено,  сколько получает наш актёр за рубежом. То есть несколько долларов. Или тугриков. Ладно, говорю, тогда я просто не буду сниматься… А первыми пробили брешь в этой стене, в этом идиотизме по поводу обязательной сдачи пятидесяти процентов, обмена, возврата и т.д. – шахматисты. Они забастовали. Им это сошло с рук.
 - А какие еще у вас яркие впечатления от поездок за границу? Может, провокации какие или «шпионки с крепким телом – ты их в дверь, они в окно, говори, что с этим делом мы покончили давно»?..
 - Яркое впечатление было в 1968-м году от Чехословакии. Куда мы прибыли на гастроли аккурат в день восстания.
 - С цветами, небось, встречали? Отец рассказывал, как части их Третьего Украинского в Будапешт в свое время вошли: цветами встречали, правда, в горшках и кадках, из окон и с балконов - по головам. Хорошо, в касках были.
 - Мы были без касок. Шли наши спектакли, мы приглашали всех желающих, бесплатно раздавали билеты. Все говорили спасибо – народ вежливый. Но не приходил никто. Я вспомнил, как Михаил Степанович Державин, выйдя на сцену в момент массовки, шепнул другому актёру, бросив выразительный взгляд в зрительный зал: «Не бойся, нас здесь больше!» А у нас вообще были пустые залы! Играли мы немного-немало, единственные, должно быть, из наших театров за всю историю, в Оперном театре Праги. Посмотрел «Виринею» командующий нашим гарнизоном. А в спектакле беспрерывные собрания, классовая борьба, раскулачивания – и говорит: вы что, с ума сошли? Я-то, сугубо советский, партийный до мозга костей, на это смотреть не могу, а вы чехам привезли. Везите-ка эту бодягу обратно!.. И ещё о Чехословакии – 68. Володя Басов рассказывал, замечательный, открытый был человек, любую стену пробить мог, умудрялся добиваться того, что другим не снилось! И вот он поехал на своей шикарной по тем временам «Волге» путешествовать по Европе, через Чехословакию. А в это время как раз вводились танки. И я, говорит, попал впереди танков, не зная ещё, что за танки, куда они идут, зачем. И въехал впереди танков в Прагу. Остановился на бензозаправке, бежит заправщик, русский, кричит, товарищ, брат, уезжай отсюда, убью к чёртовой матери!..
   Что касается наших, советских людей за границей – это вообще особая даже не статья, не книга, а поэма, целая эпопея! У каждого было своё, но в главном – общее, схожее. Однажды мы собрались с Аллой Петровной и Ленкой отдыхать в Болгарию, Румынию и Италию. Мне сказали, что можно обменять в поездку немного денег. Я записался и пошёл к министру финансов Гарбузову.
 - Опять к министру?
 - Ниже ничего не решалось. Он выслушал внимательно, чаем угостил с пряниками. Встал, нервно зашагал по огромному министерскому кабинету, похрустывая затекшими в министерском кресле суставами. Михаил Александрович, говорит. Дорогой вы наш народный артист! Я всей душой! Но не имею права, понимаете, дать больше ста долларов!
 - Министр финансов шестой части земли…
 - Это самый-самый максимум, поверьте, дорогой вы наш человек! Сто – ни центом больше! Вон Сергей Аполлинарьевич Герасимов тоже Герой Социалистического Труда и тоже просит – а я ему тоже больше ста ну никак не могу.
 - Фантастика! При том, что и его, и ваши картины шли по миру и собирали десятки миллионов долларов.
 - Зато нас отпустили всей семьёй, что было тогда величайшим исключением. Могли ведь там… где-нибудь здесь, - Ульянов кивнул в сторону береговых огней, - и остаться. Денег не давали, давали такие боны. На день столько, что можно было выпить маленькую чашечку кофе и булочку съесть, а что потом – неизвестно. Я позвонил знаменитому болгарскому актёру, а до этого мы были там на гастролях, появилось много друзей нашего положения, известности, пили, обнимались, - японский бог, говорю, что ж у вас за страна такая?!. Туристы из Чехословакии, ГДР, Польши приспособились, кофе своё, из дома привезённое брали, просили только кипяточку. И мы также решили позавтракать. Вдруг подходит официант и говорит: запрещено! Я человек вообще-то уравновешенный, не очень взрывной. А тут вышел из себя: что, горячей воды вам жалко, братушки грёбаные, ети вашу мать!.. В конце концов, помогли тамошние народные артисты… Кстати, мы «Бег» снимали у братушек.
 - Не в Стамбуле? А я-то вознамерился там вас расспросить об этом, пофотографировать на месте съёмок…
 - Нет, в Стамбуле только общие планы. А всю туретчину - в Пловдиве. Потому что турки запросили слишком большие деньги. Но смешно мы снимали «Бег» здесь, во Франции, в Париже. Мы приехали со своими консервами, пирожками, кастрюльками, кипятильниками – как обычно. И вот снимаем сцену с клошарами под мостом. А режиссёр Володя Наумов не столько о съемках думает, сколько убивается: они же меня разорят, меня в долговую яму посадят, я всё время вожу этих проклятых клошаров в рестораны, притом в хорошие!.. А так у них принято: объявляют часовой перерыв – продюсер по контракту должен кормить массовку…

Последнее обновление ( 18.11.2009 )
 
< Пред.   След. >
ГлавнаяБиографияТекстыФотоВидеоКонтактыСсылкиМой отец, поэт Алексей Марков